 |
Умная мысль:
|
САМЫЕ НОВЫЕ
|
|
|
|
|
 |
|
|
| > | Иеорон ван Акен или фантасмагории очевидца. И вопрос, на который нет ответа: \"Любите ли Вы Босха?\"
|
Иеорон ван Акен или фантасмагории очевидца. И вопрос, на который нет ответа: \"Любите ли Вы Босха?\"
Подходило к концу пятнадцатое столетие. Пал в сражении последний из бургундских герцогов, владетель Нидерландов и когда-то процветающая маленькая страна отошла во владения к жадным и честолюбивым Габсбургам. Завершался золотой век нидерландской живописи.
В Европе ждали конца света. Ибо сотворенный за семь дней мир должен просуществовать семь тысяч лет \"якоже у Господа тысяча лет, как один день\". Панический страх перед светопреставленьем мешался в душах с ожиданием торжества победы Божьего Царства. С ума сходили целыми селениями. По дорогам Европы бились в плясках святого Витта и видели будущее на самом краю света. Но край света внезапно замкнулся - это сказали моряки из эскадры Колумба. Атлантический океан оказался не краем обитаемого мира, а лишь частью его. Средиземноморье перестало быть центром Земли, потом оказалось, что и сама Земля - не центр мироздания. И она ушла из-под ног средневекового человека. Человек перестал быть жителем маленького, измеренного и обжитого места, оправленного в совершенный неподвижный небесный свод. Под ногами шаталась дно огромной повозки, неведомо куда несущей крохотных и бессильных пред Всевидящим оком и слепых в своих заблуждениях народов. Католическая церковь весело и порочно теряла свой искупанный в искупленный огнем и же
лезом авторитет. Мартин Лютер вызвал к жизни дух Реформации. На горизонте зашевелился кошмар самых идеалистически обоснованных религиозных войн.
Дух времени - это не выдумка, не стереотип и не впечатление от эпохи, которое дано прочувствовать лишь ценителям-потомкам. Он в воздухе, им дышат - он душит. Вкладывает в руку перо или кисть и искушает: \"Твори\".
Творца звали Иерон ван Акен. Это имя мне мало что говорит. Но я знаю Иеронимуса Босха. Он не знал в жизни великих перемен и трагедий, почти всю жизнь провел в маленьком городке Хертогенбос в Северном Брабанте, был потомственным живописцем. Был счастлив в браке и богат. И поэтому имел возможность работать не только на заказ, но и для себя. Вот почти и все, что о нем известно. Был ли он сумасшедшим или просто его отравлял этот самый тревожный и трагический дух века? А может, он просто видел на пять столетий вперед?
КМ.
_________________________________________________
1470 юбилейный год. Скользкозеленый огонь тек с кирпичных стен, ноги пришедших вязли в нем по раздробленные щиколотки. Которую ночь на дне бесконечного колодца можно было увидеть портреты съедаемых чужой страстью и своей старостью женщин. В рахитичном Обратном мире завершалось ежегодное действо: тысячи лун извели для последнего костра, тысячи серебряных голубей истребили, чтобы их дымящейся кровью и фосфоресцирующими перьями украсить уродство королев. Шествие Сумасшествия гулко прошло по древней истертой шагами до змеиности площади и остановилось у назначенного места. Одним стальным ударом ноги немой птицы с человеческими глазами были перебиты.
Голые визжащие ведьмы кинулись между прутьев клетки из ребер грешников умываться ледяной птичьей кровью. Их больная красота отныне еженощно будет рождать до жути резкие желания, и сжигать мертвенно атласным холодом губы, ладони и сердца светлоглазых мужчин, идущих через Северное море за отчетливыми образами своей смерти. Но это позже, позже, позже... А сейчас девяносто шесть девственниц в одних рубашках будут с горящими глазами петь о самых страшных грехах за историю той и этой вселенной, пока все до одной не задохнутся от ужаса и предвкушения. Их тела, завернутые в горностаевые мантии, найдут за два века до этого на порогах королевских спален всего мира. Дальше процессия из сумасшедших гениев будет по очереди опускаться на колени перед избранной в жены и жертву хозяину следующего карнавала красавицей, чтобы поцеловать ее твердые стылые веки. Когда страх в толпе станет нестерпимым, Она поднимется и окинет толпу невидящими, нагретыми от прикосновений глазами из мертвого лунного камня. Когда страх в толпе станет осязаемым и клейким, Она остановит свой выбор на человеке, чьим именем будет названо следующее празднество. Когда страх в толпе станет мертвым, это имя пронесется со дна бесконечного колодца до самой луны: ИЕРОНИМУС.
М.Леф.
|
|
|
|
|
|
