 |
Умная мысль:
|
САМЫЕ НОВЫЕ
|
|
|
|
|
 |
|
|
| > | И пока Земля еще вертится, пока еще ярок свет...
|
И пока Земля еще вертится, пока еще ярок свет...
Живописцы, окуните ваши кисти в суету дворов арбатских и зарю.
Вы, как судьи, нарисуйте наши судьбы, наше лето, нашу зиму и весну,
Ничего, что мы - чужие. Вы рисуте! Я потом, что не понятно, объясню.
И расскажу :0)))
Ты знаешь, на чем держится Земля? На китах, черепахах, атлантах или кариатидах? Нет, она держится на поэтах, чудаках и романтиках. И пока она еще вертится, пока еще ярок свет
Господи, дай же ты каждому, чего у него нет:
мудрому дай голову, трусливому дай коня,
дай счастливому денег... И не забудь про меня.
Пока Земля еще вертится, Господи, - твоя власть! -
дай рвущемуся к власти навластвоваться всласть,
дай передышку щедрому хоть до исхода дня.
Каину дай раскаянье... И не забудь про меня.
Я знаю: ты все умеешь, я верую в мудрость твою,
как верит солдат убитый, что он проживает в раю,
как верит каждое ухо тихим речам твоим,
как веруем и мы сами, не ведая, что творим!
Господи, мой Боже, зеленоглазый мой!
Пока Земля еще вертится, и это ей странно самой,
пока ей еще хватает времени и огня.
дай же ты всем понемногу... И не забудь про меня.
Только сейчас почему-то все перепутали - и провозгласили время циников. Потому что чудаки-романтики якобы неправильно живут. А это неверно - они живут единственно правильно и умирают - не по глупости, и не от жадности - а за единственное за что можно умереть: на войне - за свободу, или на дуэли - за честь.
Только геройство их незаметное, без парадов и фанфар:
Здесь птицы не поют,
деревья не растут,
и только мы плечом к плечу
врастаем в землю тут.
Горит и кружится планета,
над нашей родиною дым,
и, значит, нам нужна одна победа,
одна на всех -- мы за ценой не постоим.
Но чудаки и на войне умудряются придумать свои чудаческие правила, все у них не как у людей, все-то им кажется:
Вслед за императором едут генералы, генералы свиты,
славою увиты, шрамами покрыты, только не убиты.
Следом - дуэлянты, флигель-адъютанты. Блещут эполеты.
Все они красавцы, все они таланты, все они поэты.
Все слабее звуки прежних клавесинов, голоса былые.
Только топот мерный, флейты голос нервный да надежды злые.
Все слабее запах очага и дыма, молока и хлеба.
Где-то под ногами и над головами -- лишь земля и небо.
Безумство храбрых? Отнюдь... Циники кладут \"за родину\" армии - романтики рвут сердца о невернувшихся:
Ах, война, что ж ты сделала, подлая:
стали тихими наши дворы,
наши мальчики головы подняли,
повзрослели они до поры,
на пороге едва помаячили,
и ушли, за солдатом солдат...
До свидания, мальчики! Мальчики,
постарайтесь вернуться назад.
Нет, не прячьтесь вы, будьте высокими,
не жалейте ни пуль, ни гранат,
и себя не щадите, и все-таки
постарайтесь вернуться назад.
Только война - это не их призвание - не романтиков:
А мы с тобой, брат, из пехоты.
А летом лучше, чем зимой.
С войной покончили мы счеты,
бери шинель, пошли домой...
А еще - чудаки - они по общеприянтым представлениям - очень невезучие. И считается, что им даже в смерти не везет.
Ваше благородие, госпожа разлука,
мне с тобою холодно, вот какая штука.
Письмецо в конверте погоди - не рви...
Не везет мне в смерти, повезет в любви.
Ваше благородие, госпожа чужбина,
жарко обнимала ты, да мало любила.
В шелковые сети постой -- не лови...
Не везет мне в смерти, повезет в любви.
Ваше благородие, госпожа удача,
для кого ты добрая, а кому иначе.
Девять граммов в сердце постой - не зови...
Не везет мне в смерти, повезет в любви.
Ваше благородие, госпожа победа,
значит,моя песенка до конца не спета!
Перестаньте, черти, клясться на крови...
Не везет мне в смерти, повезет в любви.
И везет - потому что у них есть странный дар - видеть то, что не заметили другие. Такое вот странное у них зрение:
Тьмою здесь все занавешено
и тишина, как на дне...
Ваше Величество, Женщина,
да неужели - ко мне?
Тусклое здесь электричество,
с крыши сочится вода,
Женщина, Ваше Величество,
как Вы решились сюда?
О, Ваш приход - как пожарище,
дымно и трудно дышать.
Ну, заходите, пожалуйста,
что ж на пороге стоять.
Кто Вы такая? Откуда Вы?
Ах, я смешной человек.
Просто Вы дверь перепутали,
улицу, город и век.
А дальше - все просто:
Эту женщину я от тревог излечу
и себя отучу от сомнений и слабости,
и совсем не за радости и не за сладости
я награду потом от нее получу.
У чудаков-поэтов - вообще - все просто. И мудро:
Виноградную косточку в теплую землю зарою,
и лозу поцелую, и спелые гроздья сорву,
и друзей созову, на любовь свое сердце настрою.
А иначе зачем на земле этой вечной живу?
Собирайтесь-ка, гости мои, на мое угощенье,
говорите мне прямо в лицо, кем пред вами слыву.
Царь небесный пошлет мне прощение за прегрешенья.
А иначе зачем на земле этой вечной живу?
В темно-красном своем будет петь для меня моя Дали,
в черно-белом своем преклоню перед нею главу,
и заслушаюсь я, и умру от любви и печали.
А иначе зачем на земле этой вечной живу?
И когда заклубится закат, по углам залетая,
пусть опять и опять предо мной проплывут наяву
белый буйвол, и синий орел, и форель золотая.
А иначе зачем на земле этой вечной живу.
Или вот так:
Давайте восклицать, друг другом восхищаться.
Высокопарных слов не стоит опасаться.
Давайте говорить друг другу комплименты -
ведь это все любви счастливые моменты.
Давайте горевать и плакать откровенно,
то вместе, то поврозь, а то попеременно.
Не нужно придавать значения злословью -
поскольку грусть всегда соседствует с любовью.
Давайте понимать друг друга с полуслова,
чтоб, ошибившись раз, не ошибиться снова.
Давайте жить, во всем друг другу потакая, -
тем более, что жизнь короткая такая.
Но живут-то романтики на грешной земле, и жизнь постоянно вмешивается в их планы. И готовит им горечь и разлуки:
Еще он не сшит, твой наряд подвенечный,
и хор в нашу честь не споет...
А время торопит - возница беспечный, -
и просятся кони в полет.
Ах, только бы тройка не сбилась бы с круга,
не смолк бубенец под дугой...
Две вечных подруги - любовь и разлука --
не ходят одна без другой.
Мы сами раскрыли ворота, мы сами
счастливую тройку впрягли,
и вот уже что-то сияет пред нами,
но что-то погасло вдали.
Святая наука - расслышать друг друга
сквозь ветер, на все времена...
Две странницы вечных - любовь и разлука --
поделятся с нами сполна.
Чем дальше живем мы, тем годы короче,
тем слаще друзей голоса.
Ах, только б не смолк под дугой колокольчик,
глаза бы глядели в глаза.
То берег - то море, то солнце - то вьюга,
то ангелы - то воронье...
Две вечных дороги - любовь и разлука --
проходят сквозь сердце мое.
А бывает и совсем страшно - когда обстоятельства вмешиваются железной рукой:
Кавалергарды, век не долог,
и потому так сладок он.
Поет труба, откинут полог,
и где-то слышен сабель звон.
Еще рокочет голос струнный,
но командир уже в седле...
Не обещайте деве юной
любови вечной на земле!
Течет шампанское рекою,
и взгляд туманится слегка,
и все как будто под рукою,
и все как будто на века.
Но как ни сладок мир подлунный -
лежит тревога на челе...
Не обещайте деве юной
любови вечной на земле!
Напрасно мирные забавы
продлить пытаетесь, смеясь.
Не раздобыть надежной славы,
покуда кровь не пролилась...
Крест деревянный иль чугунный
назначен нам в грядущей мгле...
Не обещайте деве юной
любови вечной на земле!
Там где нормальные люди отчаиваются - ненормальные романтики изыскивают средства от всех проблем:
В раннем детстве верил я, что от всех болезней
капель Датского короля не найти полезней.
И с тех пор горит во мне огонек той веры...
Капли Датского короля пейте, кавалеры!
Капли Датского короля или королевы -
это крепче, чем вино, слаще карамели
и сильнее клеветы, страха и холеры...
Капли Датского короля пейте, кавалеры!
Рев орудий, посвист пуль, звон штыков и сабель
растворяются легко в звоне этих капель,
солнце, май, Арбат, любовь -- выше нет карьеры...
Капли Датского короля пейте, кавалеры!
Слава головы кружит, власть сердца щекочет.
Грош цена тому, кто встать над другим захочет.
Укрепляйте организм, принимайте меры...
Капли Датского короля пейте, кавалеры!
Если правду прокричать вам мешает кашель,
не забудьте отхлебнуть этих чудных капель.
Перед вами пусть встают прошлого примеры...
Капли Датского короля пейте, кавалеры!
Белый свет я обошел, но нигде на свете
мне, представьте, не пришлось встретить капли эти.
Если ж вам вдруг повезет, вы тогда без меры
Капли Датского короля пейте, кавалеры!
Добрый старый рыцарь мой в современной кепке,
мне приелся, видит бог,хмель разлуки цепкий.
В честь Надежды и Любви,Радости и Веры
капли Датского короля пейте, кавалеры!
А если не нашлось этих капель, то остается последняя надежда:
Когда внезапно возникает еще неясный голос труб,
слова, как ястребы ночные, срываются с горячих губ;
мелодия, как дождь случайный, гремит; и бродит меж людьми
надежды маленький оркестрик под управлением любви.
В года разлук, в года сражений, когда свинцовые дожди
лупили так по нашим спинам, что снисхождения не жди,
и командиры все охрипли... тогда командовал людьми
надежды маленький оркестрик под управлением любви.
Кларнет пробит, труба помята, фагот, как старый посох, стерт,
на барабане швы разлезлись... Но кларнетист красив, как черт!
Флейтист, как юный князь, изящен. И вечно в сговоре с людьми
надежды маленький оркестрик под управлением любви.
А еще можно слушать Моцарта и думать о жизни:
Моцарт на старенькой скрипке играет,
Моцарт играет, а скрипка поет,
Моцарт отечества не выбирает -
просто играет всю жизнь напролет. .
Ах, ничего, что всегда, как известно,
наша судьба - то гульба, то пальба...
Не оставляйте стараний, маэстро,
не убирайте ладони со лба.
Где-нибудь на остановке конечной
скажем спасибо и этой судьбе.
Но из грехов своей родины вечной
не сотворить бы кумира себе.
Ах, ничего, что всегда, как известно,
наша судьба - то гульба, то пальба...
Не расставайтесь с надеждой, маэстро,
не убирайте ладони со лба.
Коротки наши лета молодые.
Миг - и развеются, как на кострах,
красный камзол, башмаки золотые,
белый парик, рукава в кружевах
Ах, ничего, что всегда,как известно,
наша судьба -то гульба,то пальба...
Не обращайте вниманья, маэстро,
не убирайте ладони со лба.
Ведь романтики - они скрытые консерваторы - в смысле приверженцы старой музыки и вечных истин и ценностей:
На фоне Пушкина снимается семейство.
Как обаятельны (для тех, кто понимает)
все наши глупости и мелкие злодейства
на фоне Пушкина!
Бог с ними с властью, со всеми сокровищами мира, об одном только сердце разрывается:
Ты - мальчик мой, мой белый свет,
оруженосец мой примерный.
В круговороте дней и лет
какие ждут нас перемены?
Какие примут нас века?
Какие смехом нас проводят?..
Живем, как будто в половодье...
Как хочется наверняка.
А \"наверняка\" не получается - потому что ненормальные - и \"шибко грамотные\":
«Шибко грамотным» в обществе нашем
неуютно и как-то темно.
Нет, не грохот проклятий им страшен —
злобный шепот, возникший давно.
И живут чудаки-рыцари, донкихотствуют, но - не ломаются:
Чувство собственного достоинства - вот загадочный инструмент:
созидается он столетьями, а утрачивается в момент
под гармошку ли, под бомбежку ли, под красивую ль болтовню,
иссушается, разрушается, сокрушается на корню.
Чувство собственного достоинства - вот загадочная стезя,
на которой разбиться запросто, но обратно свернуть нельзя,
потому что без промедления, вдохновенный, чистый, живой,
растворится, в пыль превратится человеческий образ твой.
Чувство собственного достоинства - это просто портрет любви.
Я люблю вас, мои товарищи - боль и нежность в моей крови.
Что б там тьма и зло ни пророчили, кроме этого ничего
не придумало человечество для спасения своего.
Так не траться, брат, не сворачивай, плюнь на вздорную суету -
потеряешь свой лик божественный, первозданную красоту.
Ну зачем рисковать так попусту? Разве мало других забот?
Поднимайся, иди, служивый, лишь прямехонько, лишь вперед.
Вот так они и живут, а в конце жизни единственные - имеют право сказать:
Совесть, Благородство и Достоинство --
вот оно, святое наше воинство.
Протяни ему свою ладонь,
за него не страшно и в огонь.
Лик его высок и удивителен.
Посвяти ему свой краткий век.
Может, и не станешь победителем,
но зато умрешь, как человек.
И не сильно заботясь о лаврах при жизни, они знают, что они оставят, уходя:
У поэта соперников нету
ни на улице и ни в судьбе.
И когда он кричит всему свету,
это он не о вас - о себе.
Руки тонкие к небу возносит,
жизнь и силы по капле губя.
Догорает, прощения просит...
Это он не за вас - за себя.
Но когда достигает предела,
и душа отлетает во тьму -
поле пройдено, сделано дело...
Вам решать: для чего и кому.
То ли мед, то ли горькая чаша,
то ли адский огонь, то ли храм...
Все, что было его - нынче ваше.
Все для вас. Посвящается вам.
А раз нам - то с праздником - с Днем рождения Булата Шалвовича Окуджавы. Романтика, солдата и поэта. Грустного рыцаря и веселого непотопляемого флибустьера.
А грустные рыцари, как и веселые флибустьеры - люди суеверные, и чтобы обмануть судьбу, они поют совсем не то, что думают:
В ночь перед бурею на мачтах горят святого Эльма свечки,
отогревают наши души за все прошедшие года.
Когда воротимся мы в Портленд, мы будем кротки, как овечки.
Да только в Портленд воротиться нам не придется никогда.
Что ж, если в Портленд нет возврата, пускай несет нас черный парус,
пусть будет крепок ром ямайский, все остальное - ерунда.
Когда воротимся мы в Портленд, ей-богу, я во всем покаюсь.
Да только в Портленд воротиться нам не придется никогда.
Что ж, если в Портленд нет возврата, пускай купец помрет со страху.
Ни Бог, ни дьявол не помогут ему спасти свои суда.
Когда воротимся мы в Портленд, клянусь - я сам взбегу на плаху.
Да только в Портленд воротиться нам не придется никогда.
Что ж, если в Портленд нет возврата, поделим золото, как братья,
поскольку денежки чужие не достаются без труда.
Когда воротимся мы в Портленд, нас примет родина в объятья.
Да только в Портленд воротиться не дай нам, Боже, никогда.
Но это так - мелкое романтическое застольное хулиганство. Не скажешь же никому, что в душе другая мелодия, и другая тема:
Мой конь притомился, стоптались мои башмаки
Куда же мне ехать? Скажите мне, будьте добры.
- Вдоль Красной реки, моя радость, вдоль Красной реки,
до Синей горы, моя радость, до Синей горы.
- А где ж та река, та гора? Притомился мой конь.
Скажите, пожалуйста, как мне проехать туда?
- На ясный огонь, моя радость, на ясный огонь,
езжай на огонь, моя радость, найдешь без труда.
Ну что с нами делать? Романтики мы, ненормальные и (не слишком нескромно?) - поэты...
KM.
|
|
|
|
|
|
